Памяти Савелия Кашницкого

Книга, которую открыл читатель, примечательна уже тем, что представляет собой изрядную головоломку для библиографа. К какому разделу познания ее отнести? Где найти ей место в кодовой системе рубрикации? Проще говоря, на какую полку поставить? Можно отнести ее к литературе по психологии – ведь здесь представлены 16 различных, дополняющих друг друга способов отражения реальности. С не меньшим основанием она может считаться книгой по популярной лингвистике: сопоставлены 16 вариантов языковых систем в рамках одного, русского языка. А если я заявлю, что это гуманитарная трансформация принципов кибернетики, тоже не ошибусь. В современных школьных программах заняла свое место информатика – молодая, только формирующаяся и весьма востребованная наука, без которой едва ли освоишь компьютерный арсенал цивилизации. Так вот, с полным правом можно утверждать, что перед нами художественное пособие по информатике, которое без параграфов и формул, без дидактической жесткости, ненавязчиво предлагает читателю разобраться в образно-семантической структуре языка. Наконец, не ошибется тот, кто признает в этой книге очередное издание по информационному психоанализу (соционике) – новому, находящемуся в стадии становления знанию, поставившему себе амбициозную задачу упорядочить представления об информационной структуре психики человека и, что особенно необычно, системы коммуникативных связей между людьми.

Соционика рождалась в 60-х годах прошлого столетия, в последние дни оттепели. Тогда раскрепощенное мышление романтиков эпохи квантовой физики и возрожденной генетики обнадеживало себя близким торжеством социальной справедливости, грядущим созданием искусственного разума, полной победой просвещенного материализма над посрамленным религиозным сознанием. Первые младенческие восклики соционики созвучны наивному лепету тех «физиков», которые с разгромным счетом победили «лириков».

Но в то же время соционика стала закономерным философским продуктом того этапа развития познания, когда прежняя парадигма естествознания уже не могла удовлетворить людей, мыслящих по-новому. Фундаментальные открытия в физике и биологии, первые полеты в космос поставили новые вопросы о структуре Вселенной и относительности постулатов материалистической науки.

Пьер Тейяр де Шарден и Владимир Вернадский учением о ноосфере – надпланетного пространства интегрального разума творчески развили идею неоплатоника Плотина о мировом Уме и мировой Душе, о том, что человек способен выйти за пределы Души в сферу Разума. Тейяр де Шарден прозорливо предвидел дальнейшую эволюцию человека не как индивидуальной единицы, но как представителя объединенных сообществ. Анри Бергсон убедил, кажется, всех, что без интуиции немыслимо дальнейшее постижение жизни, а интуицию он представлял в виде четырехмерного куба, сложенного из материи, сознания, памяти и духа. Не похож ли этот кватернион на тот, что вывел Карл Густав Юнг, наблюдая своих пациентов, – мышление, эмоции, интуиция, ощущения? Описывая составные модули этого кватерниона и назвав их психологическими типами, Юнг предвосхитил достижения современной физики, описавшей электрон как облако вероятностного местонахождения элементарной частицы. О подобной вероятностной модели языка чуть позже писал выдающийся философ, математик и лингвист Василий Налимов. Потребовалось объединить эти интуитивные догадки, чтобы описать социон – тетракватернион составляющих его психотипических модулей. В них также наблюдается вероятностное распределение «информационного облака» – языковой и этиологической первоосновы обобщенной психосоциальной модели личности. Примерно в те же годы ученый-семиотик Юрий Лотман писал, что искусственный интеллект, на поиски которого были брошены лучшие умы своего времени, имеет две реализованные в социуме модели – культуру в целом и язык как единичный фрактал культуры. Эти догадки блестяще коррелировали с идеей англичанина Уильяма Клиффорда о материи как проявлении сгустков и разрежений пустоты, материи  как кривизне пространства и времени. Соотечественник и интеллектуальный последователь Клиффорда физик-теоретик Роджер Пенроуз доказывает, что получение новых истин в наше время исключительно с помощью логического ума невозможно, необходимо прямое подключение сознания к первоначальному источнику знаний. Параллельно с Пенроузом два российских физика Анатолий Акимов и Геннадий Шипов, смело перешагнувшие рамки официальной науки, утверждают, что картина мира без включения в нее сознания оказывается однобокой и неполной, а первоосновой матери никак не может быть исключительно вещественный элемент, не направляемый Сверхразумом. Так было сформулировано понятие физического вакуума – невещественной материи, имеющей полевую, информационную структуру. Искривления пространства как раз и приводят к формированию в физическом вакууме вихрей – вероятностно распределенных «зародышей» элементарных частиц, первоначальных «кирпичиков» вещества. В этих пионерных исследованиях постэйнштейновская физика, объединившись с кибернетикой и информатикой, на новом витке спирали познания оправдала атомистические догадки Демокрита и «античную теорию относительности» Гераклита, в которой движение складывается из фракталов покоя.

Наконец, рождению соционики мы обязаны тем, что во второй половине прошлого века начались интуитивные попытки синтеза индуктивного, «западного» метода познания с дедуктивным, «восточным». Стало очевидным: исследование единичных явлений с последующим обобщением опыта, что свойственно мышлению Запада, ограничено атеистической оторванностью науки от бездонных ресурсов Сверхсознания. Зато обогащенная опытом Востока, с его медитативным подключением сознания к «единому банку данных», наука окажется способной объединить свои представления о живой и неживой материи в единую картину. Именно эти принципы легли в основу когнитивной психофизики – интегрального знания, развиваемого биофизиком Александром Дубровым как ведущей научной дисциплины XXI века. Вот в каких силовых потоках сознания рождалась соционика, смело претендующая на роль науки наук.

В последние годы книг по соционике вышло много. Пожалуй, слишком много для области знания, только выбирающейся из темного первородного хаоса на свет научной истины. Можно познакомиться с «соционикой в портретах», с «соционикой в примерах», усвоить «уроки соционики» или поплутать в лабиринтах «соционики малых групп»*. Вышедшие книги написаны разными авторами на языке логики,  хотя и оснащены вспышками интуитивных прозрений. Эта однобокость лучше всего осознается самими социониками, давно понявшими, что, помимо интуитивно-логической, существует еще три языковых модели, освещающих любую информацию с трех оставшихся сторон нашего четырехмерного пространства (после рождения два столетия назад геометрии Лобачевского настаивать на трехмерности было бы наивно). Но к реализации интуитивно-этической, сенсорно-логической и сенсорно-этической моделей специалисты по информационному психоанализу в силу инертности мышления пока не подошли. Данная книга приоткрывает дверь «смежной», интуитивно-этической комнаты, еще необжитой, пугающе пустой, но неодолимо манящей.

Об этической науке много писал Альберт Эйнштейн, опасавшийся науки как однобокой логической силы, способной легко отдать свои достижения дьяволу насилия и уничтожения. Только этическая наука, считал гениальный мыслитель, не позволит использовать во зло, против человечества мощные достижения интеллекта. Но как сопрячь холодную логику познания и созидания с теплым защитным покрывалом этики – этого не знал даже Эйнштейн. Конечно, соционика не дает готовых рецептов в столь сложно поставленной задаче. Но она способна подготовить человечество к многовекторности мышления – для начала хотя бы осознанием многовекторности языковых структур.

Эту небанальную задачу как нельзя лучше представляет настоящая книга, предлагающая 16-мерность интеллектуального и психоэмоционального осознания действительности теми условными психотипами, реальность которых, тогда еще в восьмикомпонентном варианте, предвосхитил Юнг, а в символьно-формульном виде описала Аушра Аугустинавичюте, создательница соционики.

Впрочем, читатель может и не быть знаком с соционикой. Либо, зная о ней, отвлечься и, расслабившись, просто взглянуть на мир сквозь некую 16-гранную призму, радуя себя калейдоскопической множественностью ажурного разбиения реальности на четко сопряженные фракталы. Представьте себе, что вас пригласили в компанию друзей. Беседуя с каждым поочередно, вы услышите истории, как будто и не связанные одна с другой, но на подсознательном уровне так дополняющие друг друга, что наверняка почувствуете красоту гармонии. Вы раскрепоститесь и отдохнете в этой уютной компании и уйдете обогащенным и умиротворенным, узнав о мире что-то еще, чего никак не расскажешь меньше чем шестнадцатью способами. Если из книги читатель вынесет хотя бы только впечатление, что в мире существует «2 в степени n» способов по-разному сообщить об одном и том же, это станет превосходной иллюстрацией плюралистичности сознания, ненавязчивым уроком демократии, что совсем не мало для нашего склонного к крайностям не всегда уютного мира.

Савелий Кашницкий

 

__________________________

* Названия некоторых вышедших в свет книг по соционике

Комментарий Татьяны Меньшовой

… Не помню какими судьбами передо мной оказалась эта статья, но слово «соционика» я запомнила и начала поиск всего, что могло хоть как-то касаться темы. Имя автора тоже запомнила – Савелий Кашницкий. Но долгое время не видела никаких его статей. Как выяснилось позже, он тогда жил и работал не в России. Позднее я нашла книги других авторов, писавших о соционике – Екатерины Филатовой и Александра Букалова. С 98-го года статьи Савелия Кашницкого вновь стали пополнять мой соционический арсенал. Первая, что попалась мне на глаза,  была напечатана в МК в рубрике «Там, за горизонтом» и называлась «Между Максимом и Бальзаком». Другая статья (она не сохранилась, но в названии ее было что-то о «Штирлице») повествовала о том, что человек человеку «таблетка» и приоткрывала основные типы энергетики свойственные людям разных информационных моделей. Выяснилось, что Савелий писал в МК не только о соционике. Его статьи на другие темы я тоже старалась не пропускать. 

       Не пропустила и возможность познакомиться с автором на одной из соционических конференций в начале 2000-х, благо направление мыслей было по своему сходным: соционность, гармоничность сознания. Вот только в чем она, гармония? Савелий и его сын Даниил рассказывали о гармонии чисел, о том, что социон нельзя собрать, потому что событийный фон начинает активно препятствовать этому.  Я тоже вспомнила одну историю из своей педагогической жизни на тему «нельзя собрать». Савелий предложил мне тогда написать о своих соционических находках на педагогическом поприще. Согласившись, я пришла в смятение: никогда никуда ни о чем еще на тот момент не писала, кроме школьных сочинений, юбилейных стишков и писем в армию. Но написать получилось: это была статья «Соционика за 45 минут». Одновременно родилась пара лирическо-поэтических текстов, написанных в качестве альтернативы структурно-четким маскулинно-ориентированным «Дон-Кихотам», «Жуковым», «Штирлицам».

      Прошло еще два года после первой статьи. У меня появился редакторский опыт, известные многотиражки стали заказывать статьи, обращались за комментариями; известные радиожурналисты приглашали участвовать в радиопередачах… Легкой оказалась рука у Савелия – второй раз подарила путевку в другую, незнакомую жизнь. Работа над книгой продолжалась. Хотелось увидеть информационный поток в ином свете. Но как? В первых двух-трех текстах еще подгоняла основной смысл под понятийный аппарат: логика-этика, клубы, квадры, признаки… К счастью, от откровенного «кубизма» спасали стихи: мироощущение авторов рушило все установки. А потом пришла подсказка: «входи в образ через эмоции». Но эмоции — не мысли: долго формируются, а потом долго не отпускают от себя. Находила я для этого приключения и виды деятельности, о которых ранее даже не могла и подумать: автошкола, брачное агентство, азартные игры, и, даже, бизнес-консультирование… Истории происходили порой настолько невероятные, что хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться в реальности происходящего. Книгу делала, купаясь в несвойственных мне эмоциях, лет восемь, периодически сопровождая некоторые тексты сценической постановкой.

       О постановках разговор отдельный. Соционический мир безаспектной лирики не признавал и упорно игнорировал продукт моего труда. Поддерживали ученики, семья, друзья. Однажды ко мне по какому-то не сильно значимому вопросу за консультацией обратился Савелий. Вопрос был быстро разрешен по телефону, а Савелий получил приглашение на спектакль. Человек сильно занятой, он не пожалел свободного времени и поддержал наш молодой,  развивающийся новый жанр своим присутствием. А после поделился взглядом на подобный стиль соционической трактовки образа. Была похвала, была критика – все как положено, но поддержка чувствовалась, и статус наших театральных вечеров возрос. А далее, когда рождался очередной соционический портрет, я отправляла его друзьям, ученикам и еще нескольким людям, мнение которых для меня было особенно ценным, в том числе, и Савелию. И, конечно же, приглашала на спектакли, если они рождались.

       С профессией пришлось расстаться: двум Богам поклоняться не получалось.  Хорошо получалось подбирать персонал в компании, куда меня приглашали по рекомендации учеников. И писать статьи об этом, а также — о применении соционики в разных сферах жизни. И книгу, разумеется, писать. Первая ее часть появилась уже в 2004-м с предисловием Григория Александровича Шульмана и рисунками Натальи Багровниковой (Таубе).

       Когда я закончила все 16 текстов, хозяин «Черной Белки» Алексей Трехов предложил издать книгу целиком. Речь зашла о предисловии, и Алексей сказал: «Пусть это будет Савелий Кашницкий». «Попробую его уговорить…» — ответила я. Савелий неожиданно согласился без особых уговоров.

— Таня, я Вашей книжки целиком не читал, но у меня накопилось много разных мыслей на этот счет, Вас устроит?

— Конечно!

Предисловие оказалось не только «к месту»: оно представляло законченный и цельный труд, обобщающий новое направление философской мысли о единстве и дуальности сознания и материи. Получив еще не вполне отредактированный первый вариант предисловия, я «выпила» его одним залпом. И набросилась на автора с вопросами. Автор предисловия оказался любезен и дал мне исчерпывающие ответы на все мои вопросы. Так в моей жизни появились новые направления мысли, новые люди и новые имена. «Превзошел самого себя», — говорили мне друзья, которые были свидетелями создания книги и читали все, что ее касается.

В 2008-м книга не вышла. Владелец издательства «Черная Белка» Алексей окончательно потерял контрольный пакет акций своего предприятия, а с новыми хозяевами договориться я не видела никакой возможности. Но ученики, семья и друзья вновь поддержали, и в 2009-м я все-таки книгу издала: жаль было отправить в корзину свой труд, несмотря на то, что «горшки» всегда кажутся кривыми. Чужой труд дороже собственного, за него чувствуешь ответственность, да и нравится он больше. Предисловие Савелия, рисунки Наташи спасли книгу. Савелий терпеливо ждал, ни в чем не упрекая, и даже предложил помощь в вывозе тиража.

 Через год он ее все-таки прочитал.

— Умную книжку Вы написали, Таня. К тому же, она вне критики: ее язык аналитикам от соционики недоступен.

Вот такой был комплимент…

А сейчас книжку пиратским образом продают и предлагают скачать на 12-и сайтах и более. Бумажному изданию «Озон» выставил немыслимую цену.  И думается мне, что продают «пираты» именно тексты, а предисловие так и осталось в одном лишь моем печатном варианте. А жаль.

 Татьяна Меньшова